Однажды Эпилия шла с маленьким Люротом домой от цирюльника, который преобразил её прекрасные волосы, и заодно подстриг сынишку. По пути им встретился Еилберт. Эпилия как обычно разговорилась с ним. Лютор ненавидел этого священника с седой бородкой одетого в чёрную рясу. Он как всегда испытал к служителю божьему сильное отвращение и, взяв в руки грязь из лужи, испачкал одеяние монаха.
— Пожалуйста, простите моего сына, — извинилась Эпилия.
— Не извиняйтесь, всё в порядке. Бедный мальчик, мне так жаль его.
Прошёл год.
Лютор, повидав за прошедший день всех счастливчиков, которым отрубили головы, отправился с отцом в третью восточную башню замка, где находился их дом. Перед тем как ужинать, они посетили банный зал, поскольку оба за день с ног до головы испачкались кровью. Это помещение представляло собой большую комнату с узорчатыми стенами. Там, в каменный рифленый пол была погружена большая глубокая металлическая ванна круглой формы. В центре потолка находился огромный разбрызгиватель, с которого время от времени выливалась волна тёплой воды. Помывшись и переодевшись, отец с сыном пошли ужинать.
Все сели за стол. Тут как раз в гости пришла Риана. Она продолжила трапезу вместе с семьёй палача. Несколько мгновений все наслаждались ужином.
Варлонн, откусывая очередной кусочек, от хорошо прожаренного вырезка свинины, краем глаза сначала взглянул на провидицу, потом на облокоченный к стене расписной топор с запёкшейся кровью.
— Эпилия, — начал Варлонн, повернув голову к жене. — Ты не против того, что я принёс сегодня секиру, домой? Я хочу как следует её почистить и отлакировать рукоять.
— Нет, конечно, дорогой.
Ненадолго воцарилось молчание.
— Эта свинина… она подгорела! Эпилия, ты совсем разучилась готовить! Такое блюдо, даже наш дрянной повар сварганил бы получше!
— Можешь не есть если не хочешь, — спокойно ответила жена палача.
— Тебе, должно быть, показалось? — вмешалась Риана. — Я бываю у вас часто, и каждый раз еда просто восхитительна!
— Молчи, старая ведьма! Ты ещё глупее, чем моя жена! Как ты можешь нормально вообще что-то понимать! Эх, если б ни её красота, я бы уже давно…
— Давно что! — с гневом перебила Эпилия.
— Как… ты… мне… надоела, — Варлонн криво улыбнулся, встал, взял в руки секиру, и разрубил тарелку своей жены пополам. Еда и осколки разлетелись в стороны, а лезвие с запёкшейся кровью глубоко вошло в дубовую доску стола. — Может отрубить тебе голову!? Да и подружке старой заодно!
Эпилия и в слезах убежала в спальню. За ней последовала Риана.
Палач взглянул на оцепеневшего сынишку и залился смехом.
Лютор с трудом понимал, почему отец ведёт себя так. В такие моменты ему хотелось убежать из дома. Подождав пока радость Варлонна закончится, мальчик отправился в свою комнату. Палач, поняв, что спать с женой ему сегодня не суждено, отправился на ночлег в зал для гостей, там стояло несколько отличных готических диванов.
Риана сидела на кровати вместе с Эпилией.
— Успокойся, всё будет хорошо. Как ты вообще вышла за него? Он тебя не достоин.
— Варлонн не был таким! Он изменился, после рождения сына. Его словно подменили.
— Бедный мальчик, как ему не повезло с отцом, — посочувствовала Риана.
— Он хочет, чтобы сын тоже стал палачом. И я не пойму, зачем Варлонн стал брать его с собой на казни? Он же ещё совсем маленький! Я говорила ему об этом, а он очень злился. Я же не могу справиться с ним, он такой сильный.
— Ну, ничего, бог поможет нам.
— Если б ты знала, сколько раз я молилась ему.
— Тебе сейчас нужно поспать.
— Останься у нас, уже поздно.
— Нет-нет, мне нужно идти! Еде комната Лютора? Я хочу с ним попрощаться.
— Как выйдешь в коридор и направо, там увидишь.
— Спокойной ночи, Эпилия. Всё когда-нибудь изменится к лучшему.
— Буду надеяться. Спокойной ночи.
Риана открыла бордовую деревянную дверь и вошла в комнату.
— Лютор, я знаю, ты не спишь, малыш, — ласково произнесла придворная гадалка и села на кровать.
— Тётя Риа?
— Я зашла, чтобы спросить, — она немного помолчала, — Ты бы хотел, чтобы твой отец изменился и больше никогда-никогда не обижал ни тебя, ни маму?
— Да.
— Тогда вот, возьми, — Риана протянула маленькую белую фигурку палача держащего в правой руке секиру. — Следующей ночью, когда все уснут, ты проснешься. Отнеси это на эшафот, оставь там и ложись спать.
Провидица удалилась, к выходу её проводил слуга. Мальчик заснул, держа в руках фигурку.
Утром Варлонн как обычно взял с собой сына работу. В тот день без голов остались 12 человек. Одним из этих «счастливчиков» оказался священник Еилберт. Кролю донесли, что монах заключил с дьяволом сделку, целью которой было осквернение церкви. Стешлерн просто не мог не вынести приговор, поскольку был такой прекрасный повод, да и пополнить казну золотом, от пришедшей толпы людей, тоже не мешало. Площадь была переполнена.
Кончился день, довольными остались: народ, палач, и король. Только у Лютора настроение было как у приговорённого.
Варлонн пребывал в прекрасном расположении духа. Он даже похвалил жену за отличный ужин. Но Эпилия с сыном весь вечер молчали, слушая комплементы и рассказы о приятных ощущениях испытанных во время отрубания голов. Каждодневная смена настроения Варлонна напоминала волновой график, и это было в порядке вещей. Вечер подошёл к концу, и все пошли спать. Варлонн снова отправился на ночлег в зал для гостей, поскольку чувствовал, что Эпилия не в настроении. Лютор лелеял себя надеждой, что благодаря этой белой скульптурке его жизнь измениться в лучшую сторону, и отец станет вести себя хорошо.
Население замка уже давно погрузилось в сон. Была глубокая ночь.
— Вставай, вставай, пора! — звучал чей-то мягкий голос.
Эти слова произносились до тех пор, пока Лютор не проснулся. Открыв глаза, он разглядел потолок, потом стены. Готическая мебель, украшавшая комнату, казалась кучкой застывших чудовищ, которые кого-то поджидали. За большим окном было совсем темно, поскольку луну и звёзды закрывали облака. В правой руке почувствовалось тепло. Лютор скинул одеяло, привстал и открыл ладонь. Фигурка слегка засветилась. Мальчик встал и подошёл к двери. Она самопроизвольно открылась. Стояла дьявольская тишина, казалось, что вокруг всё вымерло. Лютор выбежал на улицу. Ворота крепостных стен были уже открыты, будто замок, сам хотел, чтобы мальчик сделал то, что посоветовала ему Риана. Лютор поднялся по ступенькам на эшафот, и положил фигурку на пол. В этот момент он уже лежал в своей кровати накрытый одеялом.
Наступило утро. Раньше всех проснулся сын палача, он встал с кровати, вышел из своей комнаты и отправился туда, где спал отец. Дверь в зал для гостей открылась. Лютор застыл у входа, оцепенев… Все стены и пол были запачканы кровью, всюду разбросаны кусочки внутренностей. На одном из диванов лежал мертвый Варлонн, его туловище было сплошной дырой, будто его изнутри что-то взорвало. Лютор подошёл к обезображенному телу отца.
